Ноам Хомский — Образование: кому и зачем?
Крайне глобальная речь, при внимательном изучении которой становятся видны векторы движения всего человечества.
несколько цитат в хронологическом порядке:
«Будь у них действительно демократическое голосование, он сказал, случилось бы следующее: большинству населения воспользовалась бы своим правом голоса чтобы забрать имущество богатых, осуществить то, что в наши дни называлось бы земельной реформой, и очевидно было бы несправедливо; поэтому мы должны обороняться против демократии […]
Мэдисон и Аристотель столкнулись с одной проблемой, но сделали противоположные выводы. Вывод Аристотеля: мы должны устранить неравенство — привести всех более или менее среднему классу, и он предложил конкретные меры. Сегодня мы бы назвали их мерами «государство всеобщего благосостояния»; и они могли бы помочь: уменьшаем неравенство = решаем проблему. Но решение Мэдисона было противоположным: сократить демократию, создать систему, в которой общество не сможет осуществлять свободное голосование в виде, угрожающим одной из основных целей правительства, которая, по его словам, заключается в защите богатого меньшинства от большинства. Та же проблема — противоположный вывод — свернуть демократию.
И если взглянуть на структуру конституции — она разработана именно для этого. Итак, опять же, по словам Мэдисона, конституция должна гарантировать, что власть находится в руках тех, кого он назвал «богатством нации» — ответственных, людей, уважающих собственность и её права, и следовательно обеспечивать богатому меньшинству защиту от большинства. Вот почему в первой версии конституции власть, в первую очередь, находится в руках сената, глава исполнительной власти был кем-то вроде администратора. Итак, власть была в руках сената, за которых люди, как вы помните, не голосовали»;
«Его поражала легкость, с которой массы подпадают под власть отдельных представителей, а также безоговорочная покорность, с которой люди отрекаются от собственных чувств и желаний в пользу тех, что выдвигают правители. Поразмыслив над вопросом «каковы же механизмы этого процесса?», мы приходим к выводу, что, поскольку сила всегда на стороне подчиненных, то правителям ничего не остается как поддерживать их убеждениями, а значит убеждения играют главную роль в любом государстве.»;
>>дальше ещё>>
«И фактически, в тех самых свободных и народных [государствах], когда силу не применить, получают развитие более изощрённые методы достижения согласия: конструирование согласия, индустрия связей с общественностью, и так далее; и образовательную систему следует включить в эту структуру — это сознательная политика.»;
«Обучение проводится с чрезмерно пристальным вниманием к правилам, процедурам и коллективной зубрёжке»;
«Когда мы учим детей аспектам науки, которые они пока не могут понять, мы тратим впустую ценные образовательные ресурсы, […] и что ещё хуже — мы лишаем их удовольствия от науки при этом»;
«Например, во вводном курсе биологии, студентам часто нужно запоминать названия десяти ферментов, которые окисляют сахара. Но одержимость такими деталями и затуманивание реального понимания основного вопроса оставляет студентов с ощущением, что наука невероятно скучна, и заставляет многих от неё отказаться. К сожалению, нам удалось одновременно опошлить и усложнить научное образование. В результате, слишком многим наука кажется игрой в заучивание скучных, непостижимых фактов. И даже не важно, из периодической таблицы взята эта ерунда, или из сценария фильма»;
«После второй мировой всё изменилось. Штаты вышли из войны в позиции глобального господства. […] В то время штаты владели буквально 50% мирового богатства, остальные индустриальные общества серьёзно пострадали или разорились. Для штатов, которых война не коснулась, она стала огромным мощным стимулом для экономики государства. Промышленное производство выросло в четыре раза, а ведь это уже была самая богатая страна в мире. […] Это повлияло на всю культуру, включая образование. […] В США также появилось массовое образование в виде колледжей, и это очень важное достижение американского общества, отчасти его вдохновило то о чем говорил Эмерсон — мотивацией послужил переход от сельскохозяйственного общества свободных, независимых людей, к индустриальному. Нужно было превратить свободных фермеров в дисциплинированных рабочих фабрик, а раз им это не нравилось, нужно было образование, о котором говорил Эмерсон — образование, которое будет «держать их подальше от наших глоток». […] По их словам, промышленная система разрушала их культуру, достоинства, свободу, она превращала их в неких рабов. На самом деле, полтора столетия назад было широко распространено мнение, […] что наёмное рабство отличается от крепостного рабства только тем, что оно временное, а в остальном это то же самое: вас принуждают, вы работаете по указке а не по собственной инициативе. И они хотели от этого избавиться — «рабочего как собственности» и прочего. Думаю, наиболее интересным элементом их критики было осуждение того что они назвали «новым духом времени». Напоминаю, 150 лет назад «новый дух времени»: «обогащайся заботясь только о себе». Об этом говорил еще Адам Смит — он назвал это гнусной максимой сильных мира сего. «Всё себе и ничего остальным» — и 100 лет спустя «новый дух времени» реализовался в глубоко бесчеловечную идею, внедряемую людям в головы. Это был резкий разрыв с традиционными обществами, которые ценили доверие, солидарность и взаимопомощь в общих интересах»;
«Интересен, однако, забытый факт, что хартии было две: была хартия вольностей и лесная хартия. Лесная хартия была посвящена сохранению общественного достояния: общинные земли, включая леса, принадлежали всем, они были источником пищи, топлива, строительных материалов, их тщательно культивировали при взаимной помощи и взаимной поддержке на протяжении веков, получая очень сложные экосистемы, доступные всем. А великая хартия призывает к охране всеобщего достояния от грабительских действий царей и дворян, но об этом забыли, и больше уже не говорят, и это очень серьезная проблема. На самом деле, отсутствие доступа к общественному достоянию погубит нас. Это — экологический кризис к которому мы несёмся на всех парах»;
«И если концепция сохранения нашего общего достояния и ценностей, в нее заложенных, — если они не будут восстановлены, то мы в беде. А вскоре после этого — зарождающаяся капиталистическая индустриализация привносит тенденцию превращать всё в товар, возникает необходимость изобличить «новый дух времени» — «обогащайся, заботясь лишь о себе» и почитать то, что Адам Смит осудил как «гнусную максиму». Этим ведь заняты целые отрасли промышленности: связи с общественностью, реклама, маркетинг, кажется, шестая часть внутреннего валового продукта во многом посвящена этому. Причем, вполне целенаправленно. Интересно почитать литературу по теме, их литературу. Индустрия посвящённая так называемому созданию желаний, капризам, стимуляции потребительства, переключение внимания людей на поверхностные аспекты жизни, вроде модного потребления, далёкие от реальных человеческих ценностей. В это вкладываются невероятные усилия»;
«Очень важно определить, можно ли этот новый дух преодолеть. Если нет — мы просто посыпемся с утеса как лемминги, причём совсем скоро»;
«После второй мировой произошел большой рывок вперёд, огромный. Значительные суммы выделялись на науку и технику. Главным образом — через Пентагон. Конечно Пентагон, по привычным причинам. Нужно было внушить страх и заставить граждан отдать налоги Пентагону, чтобы защитить нас от разных воображаемых опасностей. Но на деньги, прошедшие через Пентагон, создали высокотехнологичную экономику, в которой мы живём — компьютеры, интернет, спутники, микроэлектроника, — всё появилось за десятилетия исследований, финансируемых преимущественно Пентагоном. И мой университет, MIT, был в эпицентре событий. В итоге — социализация расходов и приватизация прибыли, стандартная схема. Взять хотя бы федеральные трассы — вовсе не то чем кажутся. Их продавали в связи с военными нуждами. Это была часть крупного субсидирования автомобильных, энергетических корпораций, резиновой промышленности. Чтобы создать общество которое чудовищно растрачивает природное топливо, с теми последствиями которые мы получили»;
«В 1957 году русские отправили спутник в космос […] спутником стали спекулировать, спекулировать довольно цинично, я бы сказал. Хорошо это помню — спекуляция была нужна для огромных дополнительных вложений высшее, среднее и начальное образование. Вот так начинается всё, над чем рыдал Альбертс, например, новая математика.
Я должен сказать, что у меня в то время были маленькие дети, и было очень забавно наблюдать за 9-10-летними малышами в попытках учить новую математику с учителями, которые не понимали ни слова в её теоретической базе, но пытались ей научить, и дети подводили свою собственную базу. Приведу вам один пример — когда моей младшей дочери было около десяти, ко мне приехал друг, израильский логик, […] он приехал и остановился у нас, и увидел что моя дочь делает домашнюю работу по булевой (это называлось теория множеств, но вообще это было булева алгебра), и он заинтересовался, потому что пытался учить ей старшеклассников в Израиле, и им она давалась тяжело, а моя дочь вроде бы справлялась. Поэтому мы стали задавать ей вопросы в духе «если у тебя есть три вещи, то сколько выходит множеств, например бутылка молока, чашка, и книга, или что-то еще», и она сразу сказала 8. Тогда он попросил её их перечислить — она перечислила все, включая пустое. Он спросил: «какое множество входит во все остальные?» — она ответила: «пустое». Я не поверил своим ушам, и спросил: «как ты узнала что пустое множество входит в остальные?» — Она сказала: «ну, чтобы вышло множество надо нарисовать скобки и вложить в них вещи, и если внимательно посмотреть, между ними всегда есть немножко места — вот где пустое множество». Она поступила вполне разумно, разработала физическую модель, которая соответствовала этим принципам, и, конечно же, не имела ничего общего с тем, чему её пытались научить»;
«[реакция либеральных интернационалистов] отлично описана в […] докладе трёхсторонней комиссии, он называется «кризис демократии«, и его не так-то просто найти, поскольку документ стали изымать из обращения после того, как публика начала его читать. […] Кризис демократии, о котором там говорилось, буквально заключался в том, что демократии было слишком много. Они писали, а это были выдающиеся фигуры — ведущие политологи из Гарварда, и не только, что проблема — в необходимости народу быть пассивным и апатичным, чтобы демократия работала. Липман, Бернейс, Эмерсон, модель Мэдисона или Юма — у всех у них народ должен быть пассивным и апатичным, но в шестидесятые люди начали организовываться и выдвигать требования. Этим занимались, так называемые, группы особых интересов. Этими группами особых интересов были женщины, молодёжь, пожилые, рабочие, фермеры, иными словами — население страны. У них — особые интересы, и когда они выдвигают свои требования, — это, якобы, слишком для государства, государство не может с ними справиться, поэтому требования нужно сократить. Но одна группа не входит в перечень — корпоративный сектор, и это неслучайно. Ведь корпоративный сектор представляет национальные, а не особые интересы; также как ультраправые либеральные интернационалисты считают, что их исключительная власть, их контроль над государством и другими институтами — это вещь само собой разумеющаяся. Главным предметом заботы участников трехсторонней комиссии, как и Луиса Пауэлла, была несостоятельность различных, как они их называют, цитирую: «институтов, ответственных за воспитание молодёжи»: школы, университеты, церкви, и прочие, не выполняют должным образом свои обязанности по воспитанию молодежи, — вот почему у нас настали смутные времена. В общем, говорят они, нам необходимо сильнее контролировать демократию, если мы хотим защитить национальные интересы. В том числе, нам нужно успешнее воспитывать молодёжь.
В общем, и меморандум Пауэлла, и исследование трехсторонней комиссии, выражают озабоченность противоположными крайностями господствующего идеологического курса. Озабоченность, по сути одна; результатом же стали активные действия по сохранению порядка, как частенько случалось в прошлом. Одним из последствий стала активная атака на государственное образование которая принимала множество форм»;
«Заканчивается эпоха доступных четырёхлетних государственных университетов, финансируемых государством. Существует один очень хороший способ оказать воздействие на молодежь — поймать студентов финансовую ловушку. Сегодня долги за обучение в колледжах достигли поразительного показателя: более триллиона долларов. Когда студент заканчивает колледж, но остаётся должен, то вариантов у него не так уж много. Так что идеологическое воздействие работает, как и социальный контроль в целом. И это также важная черта международной политики. Как показывает пример с Мексикой и Калифорнией, причины сознательного разрушения лучшей системы государственного образования мира и ей подобных вещей отнюдь не экономические. […] Причины не в экономике, а в технологии идеологического воздействия, что очень важно. Как выживать университетам без общественной поддержки? Они не производят продукты с целью получения прибыли, а ведь это главная ценность, согласно новому духу нашего века»;
«Есть тенденция, что смещение в сторону финансирования корпорациями ведёт к тому, что становится больше краткосрочных прикладных исследований и меньше тех, что будут интересны в долгосрочной перспективе. Другое следствие изменения источника финансирования, например, когда финансирует не Пентагон, а корпорация, — это вопрос секретности. В ту пору, когда исследования в MIT финансировал Пентагон, […] в кампусе не было никакой секретности. Единственным исключением была кафедра политических наук, а в других областях — никакой секретности. Серьезно. Они занимались войной во Вьетнаме, то есть ни на кафедре физики, ни на кафедре проектирования, нигде больше. Сегодня все по-другому. Конечно, коммерческие структуры не могут заставить соблюдать секретность, но у них есть косвенные методы для этого — они могут пригрозить тем что не продлят контракт. Иногда это приводило к скандалам, некоторые из которых, с участием MIT, оказывались достойными внимания The Wall Street Journal. Поворот в сторону корпораций чреват и другими последствиями. Корпорации по самой своей природе нацелены на получение прибыли, для этого они и существуют, и стремятся максимально всё перевести в товар. Это очень богатая тема для обсуждений, но к сожалению нет времени. Суть в том, что одним из следствий этого является фокусирование на так называемой эффективности. Эффективность — это не просто экономическое понятие, она имеет вполне существенный идеологический подтекст, например, если компания сокращает штат сотрудников, то с формальной точки зрения — это эффективно, становится меньше затрат. А на деле — на плечи людей ложится тяжкое бремя, и так происходит очень часто. При этом затраты, которые несут люди, не учитываются. Подобный выбор основывается не на экономической теории, а на идеологии. Это также применимо к университетским бизнес моделям. Увеличение численности группы, использование дешёвых временных работников, например старшекурсников вместо постоянного штата сотрудников, а также другие подобные меры, возможно, и хороши для бюджета университета, но оплата за это ложится на плечи студентов и общество, поскольку страдает качество предоставляемых услуг. Невозможно измерить величину ущерба, который причиняется людям и обществу в связи с тем, что школы и университеты превращаются в учреждения, цель которых — производить продукты для рынка труда. Забывается исконная цель университета: побуждать мыслить и исследовать творчески и независимо, подвергать сомнению устоявшиеся догмы, открывать новые горизонты, не оглядываясь на внешние ограничения. Вот цель и идеал, который на практике давно забыт, но в какой-то мере это плата за достигнутый уровень цивилизации. Подобные последствия и у начального, и у среднего образования. Опасность угрожает государственным школам, и главной причиной является «новый дух» нашего века. Государственные школы основаны на очень опасном принципе — на принципе заботы друг о друге, а это не соответствует «новому духу» нашего века. Например, мои дети уже не учатся в школе, так почему я должен платить налоги? Я имею ввиду что я уже ничего с этого не имею. Так может закрыть государственные школы и сделать что-то для самих себя? Нападки на социальную защиту, по сути, имеют те же корни, она основана на принципе, что вы должны заботиться о какой-нибудь немощной вдове с другого конца города. Вас должно волновать, что ей нечего есть, понимаете? Но почему меня должно это заботить? Со мной-то всё в порядке. Предлагаются разные мотивы, но все они на проверку терпят фиаско. Настоящим источником атак на простые человеческие общественные ценности и благо, является, на мой взгляд, сильное желание внедрить принцип ненависти и разрушения — «новый дух нашего века». И эти атаки длятся уже 150 лет, и даже дольше. Укоренение этого принципа сулит огромные выгоды узкому кругу власть имущих и имеет губительные последствия для человечества«;
«Есть ещё одна похожая тенденция, разрушающая ту часть системы образования, которая обогащает жизни студентов и позволяет им следовать направлению, предназначенному для них с точки зрения просветительского взгляда на образование. Эта тенденция имеет отношение к контролю, к внедрению пассивности и подчинения, следованию принципу заботы только о себе. Главный бой на этом поле — здесь и сейчас, вы знаете это лучше меня. Это — разрушение изумительного курса об американских мексиканцах в рамках учебной программы, и даже [аплодисменты] даже изъятие используемых в этом курсе книг вылилось, между прочим, в национальный скандал. Например, классиков, таких как Паулу Фрейре и его историю движения Chikano за гражданские права мексиканцев. Это похоже на [аплодисменты] переосмысление роли Колумба, или даже «Бури» Шекспира. Это всё случаи, о которых мы не любим задумываться. Но задумываться о них стоит. Особенно печально то, что это происходит прямо здесь, в центре, фактически, оккупированной Мексики, захваченной [аплодисменты] все мы знаем, что эта территория была захвачена в результате жестокого акта агрессии. Нет простого ответа на постоянно возникающие вопросы о том, как развить и поддержать независимость и достоинства образовательной системы, системы, которая стремится к идеалу просвещения, и как сделать это внутри общества, в котором преобладают силы с совсем иными ценностями и целями. Но ясно одно — эти усилия не смогут увенчаться успехом, если предпринимать их в отрыве от более глобальной борьбы против жестоких и непрекращающихся атак на уже достигнутое (а достигнуто было много), и если не направлять эти усилия на достижение мира, где будут царить свобода и справедливость. Спасибо».
Ответы на вопросы:
«То, что либералы называют «несостоятельностью институтов в области морального воспитания молодежи» — это их формулировка — так вот, за этой «несостоятельностью», которая вылилась в цивилизаторский эффект шестидесятых, очень быстро последовал не только рост платы за обучение, но и множество других вещей, например, изменение архитектуры университетов. Архитектура университетов начала меняться. Если посмотреть на университеты, которые построили — и так по всему миру — в Японии, штатах, где угодно, — которые построили в семидесятых-восьмидесятых, то можно обнаружить, что в них отсутствуют общие помещения. В них нет ничего похожего на Sproul Plaza в Беркли, где студенты могут собраться вместе, что-то обсудить, продемонстрировать, и так далее. В современных университетах есть дорожки и коридоры, чтобы попасть из одного помещения в другое, но нет пространства, где студенты могут собраться вместе. Это сделано сознательно. Я разговаривал с архитекторами, и думаю то же самое касается оплаты вообще, это хорошая тема для исследований. Я таких исследований не знаю, но выглядит эта тема многообещающей. Повторю — у всего этого, у всего о чём я говорил, нет экономических причин, — есть только идеологические»;
сырой текст https://dupl.site/video/oj9VqXtg1cg/noam-homskiy-obrazovanie-komu-i-zachem-2012-ozvuchka-vert-dider.html
И вишенкой на торте — статья о том, кому нужен восьмичасовой рабочий день: https://supercoolpics.d3.ru/skrytye-motivy-vosmichasovogo-rabochego-dnia-1555268/ https://www.raptitude.com/2010/07/your-lifestyle-has-already-been-designed/ (pdf ru pdf)
